КАК МЫ РИСОВАЛИ С А. Ю.В.Липес Когда я в первый раз увидела А., ему было 4 года. Он не умел говорить и не обращал внимания на других людей, так что его родители долго думали, что он глухой (на самом деле он слышал нормально). Почти единственным его занятием была такая игра: он ставил кубики на полу в ряд, оставляя между ними промежутки сантиметра по 2-3. Потом он ложился на пол и смотрел в щели между кубиками. Этим он мог заниматься часами. Мне стало интересно, что ему в этом так нравится, и я тоже попробовала лечь на пол и посмотреть в щель между кубиками. Оказалось, что это очень интересно - видишь только часть комнаты, но если чуть- чуть изменить угол зрения, картинка сразу меняется. Вообще, я считаю, что мне удалось чего-то достичь с А. только потому, что его странный мир, казавшийся всем бессмысленным, стал для меня интересным и привлекательным. В это время А. еще совсем не умел рисовать самостоятельно - он мог только срисовать чужую картинку, причем делал это очень быстро и точно. Через некоторое время он вдруг начал рисовать картины, состоящие из ломаных линий, соединявшихся между собой. А. было важно, чтобы не оставалось свободных концов, и он соединял концы линий и вершины углов новыми линиями. В результате получался лист, разделенный на разные многоугольники. Я эти картины очень хвалила. Обычно А. сидел на полу и рисовал гуашью на большом ватманском листе, а я сидела рядом и восхищалась особенно красивыми линиями. А. меня не прогонял и, кажется, был даже доволен тем, что кто-то разделяет его интересы. Через несколько занятий он даже разрешил мне рисовать с ним вместе. Если ему не нравилось то, что я делаю, он убирал мою руку, но когда мне удавалось попасть в тон, у нас получались очень красивые картины. Я вешала их на стены, и А. подходил и смотрел на них. Мама А. не любила абстрактной живописи, и ей наши картины не нравились, но все педагоги так ими восхищались, что постепенно и она стала относиться к ним лучше. Постепенно я заметила, что линии в картинах А. становятся не угловатыми, а более плавными. Появились волнистые и круглые формы. Мне это показалось хорошим признаком. Потом А. начал закрашивать участки листа между линиями. Рисунок из графического превратился в живописный и стал напоминать лоскутный коврик. В этот период у А. стали проявляться предпочтения к определенным цветам: он очень не любил желтый цвет (если я рисовала что-то желтым, он закрашивал), а предпочитал красный, темно-синий, коричневый и черный. Обычно он начинал рисовать разными цветами, но когда ему попадалась черная или коричневая краска, он закрашивал ей все остальное. Потом он, как правило, позволял мне закрашивать черные места белой краской. Постепенно от "лоскутных ковриков" с контрастными цветами А. перешел к картинам, написанным в мягких и светлых тонах с более плавными переходами между цветами. Надо сказать, что вместе с выходом из своего замкнутого внутреннего мира в наш обычный мир А. перестал рисовать свои абстрактные картины. Его больше не интересовало извлечение изнутри себя разных цветовых композиций. Ему стало интересно делать то, что делают другие, рисовать то, что он видит. Он стал рисовать дома, деревья, животных. Последняя наша совместная картина изображает, как А. идет в поход с рюкзаком. При этом А. прошел через период полной утраты собственной фантазии и одно время рисовал только то, что уже умел рисовать, и не мог сам изобразить ничего нового. В это время мы с ним уже в основном не рисовали, а лепили из глины. Каждое занятие начиналось с того, что я спрашивала А., что он будет лепить, а он отвечал "Лепить из глины". Он не мог сам придумать, что лепить. Тогда мы брали книжку с картинками, А. выбирал то, что ему нравилось, и мы это лепили. Но как-то в очередной раз на вопрос "Что ты будешь лепить?" А. вдруг ответил "Ворота" и слепил небольшую изогнутую колбаску. Когда после занятия мы спросили, что это, он снова сказал, что это ворота. После этого А. стало легко придумывать, что он будет лепить. Он слепил шкаф, свою собаку, барсука и еще много всего. Наши занятия рисованием продолжались более двух лет. За это время А. постепенно начал интересоваться окружающим миром и людьми. Обнаружив, что есть люди, с которыми он может поделиться своими интересами, А., в свою очередь, стал соглашаться участвовать в занятиях, которые ему предлагали педагоги. У него появилось огромное стремление учиться. Он научился читать, писать, считать и только потом разговаривать. Мама научилась понимать его, видеть в его "странностях" какой-то смысл и относиться к этому с уважением. В результате его жизнь дома совершенно изменилась - у них с мамой появилось много общих занятий и интересов. Сейчас А. почти 8 лет. Он знает и умеет не меньше других детей этого возраста. У него, конечно, сохранились индивидуальные особенности эмоционально-волевой, речевой и когнитивной сферы, и этим еще предстоит заниматься. Но А. стал жизнерадостным ребенком, который улыбается в ответ на хорошее к нему отношение и с удовольствием отвечает на вопросы, которые ему задают. конец 1994 года.